О. Хайям
Плеч не горби, Матвей, и не нужно рыдать.
Гибель Севы ты можешь легко оправдать -
Столько вишен спас выстрело, слава Аллаху!
Значит осенью будет наливка опять.
* * *

В. Шекспир
Любовь и смерть близки, как две руки,
Но думал ли о том несчастный Сева,
Когда, морали общей вопреки,
Тайком полез за вишнями на древо?
Да, он любил! Любил их нежный вкус,
Их аромат, их сладкий сок и мякоть.
Но вынести не смог любовный груз,
И проиграл... О нем не надо плакать.
От бурной страсти обретя покой,
Лежит теперь он в зарослях шалфея,
Сраженный справедливою рукой
Сурового апостола Матфея.
По-разному приходит к нам любовь,
Но плата за нее известна - кровь.
* * *


* * *

И. Крылов
Проказник Сева, малый лет семи,
Считал, как говорят, себе на горе,
Что вишни слаще на чужом подворье.
Подобное случается с детьми.
Хоть маменька по десять раз на дню
Твердила: "Бог воров накажет строго!",
Но Сева все слова про Бога
воспринимал как болтовню.
Решив откушать вишен всласть,
К соседу - шасть!
В саду он, с ловкостью медведя,
Залезть на дерево сумел,
Но так при этом нашумел,
Что всполошились все соседи.
И вот уже, из-за ветвей,
На Севу смотрит дед Матвей.
Он, паутинку сняв с лица,
Одним движеньем быстро, ловко
Из-под полы достал винтовку
И взял на мушку стервеца.
Дуплет! Посыпалась листва,
И старец хмыкнул: "Сорок два..."
Мораль: не хочешь пулю в свой живот -
Не раззевай на плод запретный рот.

А. Пушкин
Июльским солнышком согретый,
Благоухает старый сад.
Мне с детства дорог запах лета
И спелых вишен аромат.
Читатель, ты, наверно, тоже,
Когда был малость помоложе,
Любил в соседский сад залезть,
Чтоб ягод с дерева поесть.
Вот точно так же юный Сева,
Увидев пышные сады
И соблазнившись на плоды,
Решил отведать вишен с древа.
И ранним утром, словно вор,
Тайком полез через забор.
Не знал шалун, что спозаранку
Колхозный сторож дед Матвей,
Покинув теплую лежанку,
В саду укрылся меж ветвей
И прихватил с собой берданку,
С которой в грозную гражданку
Уже командовал полком,
Слыв "Ворошиловским стрелком"...
Он на непрошенного гостя
В прицел оптический глядит -
Хлопок! - и Сева вниз летит,
Ломая сучья, ветви, кости.
Убит воришка. Сторож, рад,
Зарубку ставит на приклад.
* * *

М. Лермонтов
Скажите, дядя, как так вышло:
Во всех садах пропали вишни
На целую версту,
И лишь у нас вокруг беседки
От спелых вишен гнутся ветки,
И смотрят с завистью соседки
На эту красоту?
Ох, любопытен ты, Ванюша!
Но, если хочешь знать, послушай -
В деревне тут, у нас
Шпана шалила этим летом.
Нагрянут ночью, а к рассвету
В саду следа от ягод нету.
И так из раза в раз.
Сначала жители роптали
И писбма-жалобы писали,
Прося шпану унять.
Но от начальства мало толку,
И вот тогда я втихомолку,
Достав из подпола двустволку,
Стал вишни охранять.
Да, нелегко достались вишни.
Бандитов сорок, даже с лишним,
Поймали мой жакан.
Последней жертвою был Сева.
Его я срезал прямо с древа.
А не захаживай налево,
Отпетый хулиган!
Зато теперь у нас порядок,
Никто в садах не топчет грядок
И ягоды не рвет.
Вздохнули люди с облегченьем.
А я тебе на день рожденья
Сварю вишневое варенье
И сделаю компот.

Н. Некрасов
В каком году - не ведомо,
В каком краю - не сказано,
В деревне возле озера
Жил старый дед Матвей.
Росла у дома древняя
Развесистая вишенка -
Одна отрада дедушке,
Души не чаял в ней.
Но как-то темной ноченькой
Соседский отрок Всеволод,
Незваный и непрошенный,
Прокрался, словно тать.
Решил по злому умыслу
Затеять штуку скверную
И с вишенки Матвеевой
Все ягоды сорвать.
Достал с заветной полочки
Старик свою двустволочку
И жахнул метким выстрелом
Злодею прямо в лоб.
А труп упрятал дедушка
В могилку возле вишенки
И сверху посадил еще
Петрушку и укроп.

* * *

И. Северянин
Это было в деревне в середине июля,
Когда сочные вишни созревали в саду,
Когда вечером синим пела песни зозуля,
И лягушки ей хором подпевали в пруду.
Ах, пурпурные вишни! Квинтэссенция лета!
Вы - магнит для поэтов и мечта поэтесс.
И поэтому Сева, несмотря на запреты,
На Матвеево древо грациозно полез.
В тишине грянул выстрел, и смертельная пуля
Погубила поэта, погасила звезду...
Это было в деревне, в середине июля,
Когда сочные вишни созревали в саду.
* * *

С. Есенин
Плач тальянки еле слышен,
А на огненной заре
Заалели гроздья вишен
У соседа во дворе.
На скамейке возле хлева
Парень девке подмигнет -
Жди, подруга-королева,
Сева ягод принесет.
Вечер бархатный спустился,
А в тени густых ветвей
С карабином притаился
Хитрый сторож дед Матвей.
В чарах звездного напева
Мотыльки пустились в пляс.
Не дождется девка Севу -
У Матвея меткий глаз.

В. Маяковский
В самом разгаре
лето
В саду у деда Матвея
Густо
висят
на ветках
Вишни,
кровью
алея.
Кто там,
словно разбойник
Тайно лезет на древо?
Сорок второй
покойник -
Сева!
Сева!
Сева!
* * *

Б. Пастернак
Писать об этом нелегко,
Но было дело:
Алела вишня высоко,
Одна алела.
Рассудок Севе говорил:
"Не лезь! Не близко!",
Но дух упрямства победил,
Хотелось риска.
Направо бросил цепкий взгляд,
Потом налево,
Забыл лишь посмотреть назад,
К несчастью Сева.
Он вверх по дереву тайком
Полез несмело.
Алела вишня высоко,
Одна алела.
Наверно, Севе на беду,
Назло Морфею,
Не спится сторожу в саду,
Стрелку Матвею.
Заметил гостя и узнал
повадку вора.
И прозвучал в тиши сигнал -
Щелчок затвора.
Сверкнул, как стеклышко очков,
Зрачок прицела.
Алела вишня высоко,
Одна алела.
И вот уж Всеволод достиг
Желанной ветки,
Но грянул выстрел в этот миг
И очень меткий.
Так, нитку жизни оборвав
На верхней ноте,
Матвей пометил: "Сорок два"
В своем блокноте.
На землю сорванным листком
Летело тело.
Алела вишня высоко,
Одна алела.

О. Мандельштам
Весь в сводах розоватых, Сева
За вишнями полез в неблизкий сад,
Жемчужно-радостный, улыбчивый, как сено,
Блестящий и поющий, - как оса.
Но сторож не дремал, и, видит око,
Раздался выстрел в вязкой тишине:
Истерзанный, немолчный, как лохмотья, -
Упал ребенок при смеющейся луне.
* * *

М. Цветаева
Залезший на вишню Сева
Был трижды - еще! - неправ:
Не ведал он, что у древа -
Жестокий и черный нрав!
Уж лучше отведать яду,
Чем ненависть - ощутить
Сестры по земле, дриады!
Но не было другого пути.
За красную (кровь!) вишню,
За все - он поплатился - сполна!
Старик Матвей, орудие жизни,
одним махом, - как чашу вина
выпив, - раздался выстрел!
Сева, как звезда, упал.
"Сорок второй быстрый,
Скоро будет мертвых - толпа".
* * *

А. Ахматова
Как тягуч это день июльский,
И как грозно ложится тень
Старой вишни на черный, узкий,
Как перчатка моя, ручей.
Прошлым летом ребенок Сева
Этих ягод отведать вкус
Захотел и не слышал слева
Сухой ветки недобрый хруст.
И Матвей, как старик библейский
Грозен видом своим, сказал:
"Будет сорок второй!", и треска
Этих веток никто не слыхал
Боле. Горек, печален вечер,
И черен у вишен цвет...
Печальны у древа встречи,
Но несть им числа, поэт.
* * *

А. Барто
Не укрыла Севу ветка,
Дед Матвей стреляет метко.
От воришек вишнб спас
Сторож сорок с лишним раз.

Р. Рождественский
Об этом, товарищ, не вспомнить без слез.
Стоял возле речки богатый колхоз.
Там в пышном саду, что у края села,
Высокая вишня,
Высокая вишня,
Высокая вишня привольно росла.
Сынок председателя, шустрый малец
Решил, пока занят на поле отец,
Залезть в этот сад и ни свет ни заря
Общественных вишен,
Общественных вишен,
Общественных вишен поесть втихаря.
На дерево Сева стремительно влез,
Но сторож заметил и поднял обрез.
Взметнулись вороны, как черный салют:
А люди решили,
А люди решили,
А люди решили - ученья идут.
Стоял председатель в глубокой тоске,
Сползала скупая слеза по щеке.
Но сторожу он, несмотря на печаль,
За верную службу,
За верную службу,
За верную службу повесил медаль.
* * *

Л. Филатов
Из знакомых мне людей
Рыжий Севка-прохиндей,
Заявляю фицияльно,
Был ворюга и злодей.
Подтверждаю, энтот гад
Трижды лез в Матвеев сад,
Тырил ягоды мешками.
Вон, под вишней компромат.
Ну, Матвей-то не дурак,
Сам все знает - что да как.
Сел с ружьем в саду в засаду,
Чтоб пресечь сей кавардак.
Видит - Севка, словно тать,
Лезет вишню обметать.
Он и выстрелил навскидку.
В чем проблема, вашу мать?
Да, конфуз на энтот раз
Приключился здесь у нас:
Целил в задницу и солью,
А попал-то пулей в глаз.
Не пойму, ядрена вошь! -
Сорок раз одно и то ж.
То ли мушка покосилась,
То ль он в снайперы не гож!?

И. Бродский
Пространство убегает от самого себя.
Но убежать не может, и также - Сева
полез за вишнями, пока соседи спят,
немного стырить, Эвтерпа-дева!
Матвей был сторож, услышав шум
обескуражен он был и вскоре
навел прицел, и прощальных дум
сына мать не узнала, рыдая с горя.
От смерти своей - не убежать никак.
Ты - точка жалкая, ты же - сторож.
Стреляешь сам, и твоя тоска
тебя же на смертное тянет ложе.